У меня состояние, как после родов.

Когда я родила Иду, никакой любви у меня не было.
Был только постоянный страх. Постоянный. Перманентный.
Сначала у неё отвалилась пуповина, на третий день, вместе с этой прищепкой. Я её перед сном распелёнываю, а там эта фигня отвалившаяся и рана с сукровицей. Откуда я знала, что он на третий день может отвалиться и это - нормально?! Я выскочила в коридор, у нас палата была рядом с постом медсестры, но там - никого. Я обратно в палату заскочила, схватила её на руки, опять в коридор выскочила. Никого, все спят, медсестры так и нет, соседка моя по палате куда-то ушла далеко, по телефону разговаривать. Я опять в палату заскочила, запеленала её кое-как трясущимися руками, положила в кроватку, позвонила мужу. Уже я не помню, что и как я ему сказала, но он так перепугался, видно, что даже дозвонился, к сожалению, врачу, которая у меня роды принимала. В 2 часа ночи. Тут, конечно, сразу медсестра нашлась.
Потом Ида срыгивала, длиннющим фонтаном. Врачи предупреждали, что если такое будет, сразу вызывать "скорую", типа это ужас-ужасный. Мы вызывали, раза два.
Потом я положила её спать, одев как следует и открыв окно нараспашку, и она так задрыхла, что я взяла её на руки, а она не проснулась от этого и было не понятно, дышит или нет, и я её стала распаковывать, но она не просыпалась. И не проснулась, пока я не тряхнула её...
Потом пришла врач, сказала, что у неё форма головы какая-то не такая...
Потом затяжная желтушка с лечением физиотерапией...
Потом невропатолог, что меня лечили антибиотиками во время беременности (а меня и не лечили), и надо срочное УЗИ мозга делать...
Потом кривошея с массажем...
Потом, вроде, стало отпускать.
Но тогда я была молода (и хороша, но мы не об этом сейчас), у меня были гормоны и абсолютно непонятное существо, которое не говорит и вообще почти никак по-человечески не реагирует.
Теперь-то у меня точно нет никаких гормонов.
Но у меня постоянный страх. Постоянный. Просто пер-ма-нент-ный.
Ида уезжает утром в школу на школьном автобусе. И я даже не всегда смотрю в окно, села она на него или нет.
Она приезжает из школы на этом же автобусе домой. И меня, как правило, нет дома. Сама заходит, сама ест... что-нибудь. Сама делает уроки, сама идёт гулять и сама развлекается.
Я иногда звоню.
Я приучаю ребенка к самостоятельности. Я довольна, что она самостоятельная. И может почти ВСЁ, что нужно уметь в моём понимании ребёнку в восемь лет, когда он остаётся дома один и когда у него нет десяти нянек. Вчера Ида пожарила мне наггетсы на газовой плите, заварила "бомжа", сделал чай и сок "с капелькой любви", как она сказала. Потому что я пришла просто никакашка с работы и сразу упала, а у Лёши температура 38 и 5.
Но я постоянно боюсь за Танюху.
Боюсь, что она будет долго ждать маршрутку.
Боюсь, что остановится кто-нибудь не тот.
Боюсь, чтоб у неё не оказалась одежда хуже, чем у других, тетради хуже, чем у других, рюкзак хуже, чем у других...
Боюсь, что что-то на шоссе - такое движение и ни переходов ни светофоров на стопицот км вокруг.
Боюсь, что станет плохо, что упадёт в обморок...
Боюсь, что будут обижать учителя, дети, смеяться...
Ещё этот дурацкий фильм постоянно вспоминается, который я как-то давно посмотрела, "Класс коррекции".
Постоянный страх, без всяких гормонов, но такой противный, который заставляет метаться и заламывать руки, и держит в постоянном напряжении, мешает сосредоточиться на чём-либо.Постоянный страх, который не нужно прикрывать улыбкой, спокойствием, уверенностью, что всё будет хорошо, что я знаю, что будет хорошо, что я в это верю. Но я не знаю, НЕ ЗНАЮ!..