Про кота - супер хохма!
В комментах - а то не влезает!
10 февраля 2014
10 февраля 2014
10 февраля 2014
объевшись сметаны, кот Барсик вышел
погулять по карнизу балкона девятого
этажа. Двигаясь поступательно, Барсик в
конце пути уперся головой в побелку
стены. Тут он задумал развернуться, да
не удержался на узкой дощечке и стал
медленно, но неотвратимо падать вниз.
Стороннему наблюдателю было видно,
что свободное падение никак не входило в
планы кота, ибо тот, инстинктивно
взмахнув лапами пару раз (что ему мало
помогло), закатил глаза и стал истошно
орать, стремительно набирая скорость.
Несколькими этажами ниже покуривал на
балконе дядя Федя, волею судеб
пересекая своей давно уже не кудрявой
головой траекторию полета кота, греясь
на солнышке и время от времени
сплевывая вниз на маляров, которые по
долгу службы находились в подвешенном
состоянии в люльке у третьего этажа и
иносказательно материли дядю Федю.
Привлеченный необычным звуком, дядя
Федя посмотрел вверх. Сверху, затмив
собою солнце, приближалось что-то
темное. Через секунду он понял, что это
что-то было не только темное, но и
мягкое.
Барсик обхватил голову своего спасителя
всеми имеющимися в наличии лапами и, не
переставая вопить, от радости выпустил
когти. Дядя Федя радости кота не
разделил. Насмотревшись фильмов про
пришельцев, он причислил свалившийся
сверху объект к разряду неопознанных
летающих и от страха заорал еще громче,
чем Барсик. Своими отчаянными криками
они привлекли внимание тусовавшихся на
скамейке во дворе старушек. «Срам-то
какой!» — заключила одна из них, затем
плюнула и погрозила клюкой куда-то в
сторону новостроек.
Через пару минут дядя Федя отодрал-
таки от лица царапавшегося Барсика и,
раскрутив, швырнул пришельца туда,
откуда тот явился, то есть вверх. Этажом
выше жил-поживал, да добро пропивал
слесарь-водопроводчик Забулдыгин,
жестоко мучившийся по утрам синдромом
хронического похмелья. Сидя на кухне и
поглядывая то на часы, то в окно, слесарь
размышлял о жизни. В 10.01, напоминая
своим поведением и ревом подбитый
истребитель, вниз пролетел соседский
кот. В 10.03 соседский кот прилетел
обратно, застыл на мгновение в высшей
точке траектории; расставив лапы в
стороны, повертелся вокруг своей оси,
напомнив слесарю вертолет Ка-50
«Черная акула», и, не в силах совладать ни
с законами физики, ни тем более с
законами аэродинамики, продолжил свое
падение. Забулдыгин твердо решил
бросить пить.
Несчастный Барсик летел вниз, минуя
этаж за этажом, и без приключений
добрался бы до земли, если бы ему на
уровне третьего этажа не попались
маляры. Маляры не делали ничего
предосудительного. Они красили дом,
прикрепив предостерегающую табличку к
низу своей люльки, так что прохожий,
завернув за угол, сначала получал
несколько капель зеленой, либо одну-две
более дорогой белой краски и только
затем, задрав голову, читал: «Осторожно!
Малярные работы!»
Барсик, почти не разбрызгивая краску,
рыбкой вошел в ведро (все судьи — 9
баллов). Удостоверившись, что жидкость
в ведре хотя и белая, но не сметана, кот
постепенно начал выбираться наружу.
Маляры слышали, как что-то ухнуло им в
краску. «Он в нас камнем кинулся», —
сказал более опытный маляр и заглянул в
ведро. Камень необычной, напоминающей
кошачью голову, формы всплыл на
поверхность и вдруг открыл глаза. От
неожиданности более опытный маляр
выронил именную кисточку и со словами:
«Изыди! Изыди!» толкнул ведро ногой.
Ведро, обернувшись в воздухе два раза
(Барсик выбрался из него уже на первом
обороте), пришлось почти впору
проходившему мимо гражданину,
пожелавшему не называть его фамилию, а
ставший белым кот, едва коснувшись
земли, припустился бежать.
Распугав воробьев и голубей, он пересек
клумбу и стал шустро карабкаться на
первую попавшуюся березу и карабкался
по ней до тех пор, пока она не кончилась.
А в тенечке под березой шел упорный
поединок, играли в шахматы. Пенсионер
Тимохин по кличке гроссмейстер
схватился в игре не на жизнь, а на бутылку
самогона с пенсионером Мироновым.
Пронюхав о столь значительном призовом
фонде, тут же околачивался дворник и,
видя, что поединок неоправданно
затянулся, ежеминутно советовал то
Тимохину, то Миронову пожертвовать
ферзя. Сама же игра выдалась на
редкость скучной, и падение Барсика с
березы на тридцать восьмом ходу ее
весьма оживило. Побуксовав немного на
доске и расшвыряв фигуры, кот схватил
зубами ферзя черных и бросился наутек
по направлению от шахматистов. Первым
опомнился дворник, он схватил табуретку
и со страшным криком: «Отдай ферзя,
гад!» запустил ее вослед улепетывающему
Барсику.
Статистика показывает, что коты очень
легко уворачиваются от табуреток. По
данным Госкомстата, вероятность
попасть табуреткой с двадцати шагов в
бегущего кота, либо кошку, практически
равна нулю. В общем,
среднестатистический кот легко уходит от
стула, другое дело — интеллигент
Скрипкин.
Трудно сказать, что подумал в этот
момент Скрипкин, но крик: «Отдай ферзя,
гад!» и удар табуреткой по спине он явно
принял на свой счет. Вздрогнув всем
телом, взмахнув при этом по-балетному
руками и выронив сумку с продуктами, он
побежал к своему подъезду так быстро,
как только мог, и даже еще быстрее.
Барсик, думая приятно провести время,
незаметно юркнул в сумку с продуктами.
Интеллигент Скрипкин пулей понесся
вверх по лестнице (хотя всегда
пользовался лифтом) и добежал до
девятого этажа (хотя жил на четвертом).
Дворник, чувствуя, что как-то все
нехорошо получилось, подобрал сумку и
решил отнести ее Скрипкину, загладив тем
самым перед ним свою вину. Барсик,
ощутив, как его подняли и понесли,
притворился мертвым, справедливо
полагая, что лошадь или ладью ему,
может быть, и простили бы, но ферзя уж
точно не простят.
Дворник поднялся на четвертый этаж и
позвонил в дверь, в этот момент кот,
притворявшийся до этого мертвым и не
двигавшийся, для большего
правдоподобия стал изображать агонию.
Сумка в руках дворника зловеще
зашевелилась, приведя того в
неописуемый ужас. Кинув шевелящуюся
сумку у двери, почетный труженик метлы
ударился в бега вниз по лестнице и об
косяк на финише.
Подергавшись еще немного для приличия,
Барсик прислушался: было тихо, самое
время приступать к трапезе. Выплюнув
ферзя, кот с пониманием профессионала
принялся за колбасу.
Минут через двадцать интеллигент
Скрипкин, отдышавшись за
мусоропроводом на девятом этаже,
убедился, что погони нет, и спустился к
себе домой. В нескольких шагах от двери
валялась его сумка, вымазанная внутри
белой краской. Уже в квартире Скрипкин
произвел ревизию купленных продуктов.
Им было куплено: полкило колбасы,
пакетик сметаны и два лимона, а
осталось: пакетик из-под сметаны, два
лимона (один из них надкусан) и фигура
для игры в шахматы. Вне себя от злости
на хулиганов, не только испортивших
продукты, но и надругавшихся над сумкой,
Скрипкин вышел на балкон и выглянул во
двор. Во дворе играли в шахматы;
черными — пенсионеры Тимохин и
Миронов, белыми — дворник, имевший до
этого мало игровой практики и путавшийся
в фигурах. Тимохин передвинул
заменявшую пропавшего ферзя
перевернутую ладью, а Миронов произнес:
«Вам шах». «Вам мат!» — взвизгнул
интеллигент Скрипкин и запустил черно-
белого ферзя из-за укрытия.
Злополучный ферзь шлепнулся в центр
доски и разметал остальные фигуры в
радиусе трех метров.
Страшный крик дворника: «Убью!» застал
Барсика на крыше, куда тот забрался
пообсохнуть. Сохнуть было скучно, лапы
прилипали к теплому гудрону, и кот стал
тереться правым боком об антенну,
которую вчера целый день устанавливал
один из жильцов. Антенна благополучно
упала. В поисках чего-нибудь, обо что
можно обтереться, горе-десантник, на сей
раз по лестнице, спустился вниз и вышел
во двор. То, что надо, висело на бельевой
веревке — старый плед.
Барсик повис на пледе и стянул его на
землю. Это безобразие видела хозяйка
пледа, живущая на восьмом этаже
старуха, необщительная, злобная, но все
же не без некоторого шарма,
придаваемого ей старческим маразмом.
«Эва, чего удумал», — сказала старуха и
стала отпугивать кота криками «Кыш!» и
«Шиш!», но разве это могло напугать
Барсика! Наоборот, он перевернулся на
спину и начал елозить по пледу.
Старушенция принялась свистеть, но
вместо свиста у нее вышло непонятное
шипение, то самое шипение, которое
наводило соседей на мысль, что
выжившая из ума старуха где-то
раздобыла змею. Не преуспев в свисте,
хозяйка пледа, подаренного ей еще на
свадьбу, взяла швабру и, размахнувшись
насколько позволял радикулит, запустила
ее с восьмого этажа. Швабра, просвистев
мимо маляров, воткнулась в землю в
нескольких шагах от Барсика, тот
посмотрел вверх, затем резко подпрыгнул
и сделал это вовремя: вторая швабра
глухо стукнула по пледу. «Ах ты, паразит,
ах ты, окаянный», — запричитала старуха,
но окаянный паразит, по своему опыту
зная, что у бабки в наличии имелось всего
две швабры, развалился даже в несколько
неприличной позе.
Насчет количества швабр Барсик был
абсолютно прав, но он ничего не
подозревал об арсенале валенок. Ехидно
улыбаясь в предвкушении мести, бабка
размяла руки, поделав вращательные
движения, и дала залп тремя валенками
подряд. Все три валенка попали в цель,
один из них даже в Барсика. Другой,
срикошетив от головы опытного маляра,
застал врасплох его ученика, третий же
валенок плашмя ударил по спине
дворника, который, надегустировавшись
призового самогона, устал от
интеллектуальных игр и отдыхал
неподалеку в песочнице. Оба маляра
выругались грязными словами, а дворник
проснулся и затянул песню. Барсик же дал
деру. Бабка по случаю столь удачного
броска издала победный клич, подражая
Тарзану.
Девятиклассник Петя привязал к
велосипеду бульдога по кличке Наполеон,
а сам отлучился в магазин за хлебом.
Наполеону было велено сидеть на месте,
но инстинкт, который пробудило в нем
стремительное перемещение кота в
пространстве, был слишком силен. И вот
они уже бежали трое: Барсик, Наполеон и
велосипед, последний бежал неохотно, о
чем громко звенел.
Иван Иванович Сидоров вместе со своей
дочуркой ходил купить ей что-нибудь
приятное ко дню рождения; счастливые,
они возвращались домой. Дочка сжимала
в руке японскую игрушку «тамагоччи», а
Иван Иванович нес на вытянутых руках
огромных размеров торт. Тут им дорогу
пересек кот. Девочка крикнула папе:
«Осторожно, кошка!», а потом «Осторожно,
собака!», на что Иван Иванович
благодушно ответил: «Да я вижу», затем
зацепился за поводок Наполеона, но не
упал пока, а забалансировал тортом,
подпрыгивая на одной ноге, и удержался
бы, если б не подоспел велосипед. Словно
вражеский дзот накрыл собой Иван
Иванович только что купленный торт.
Некоторым прохожим ситуация
показалась комичной и они засмеялись, но
сделали это напрасно, поскольку Иван
Иванович мужчиной был крупным.
Поднявшись, он не стал вдаваться в
подробности, а начал раздавать оплеухи
направо и налево. Минут через десять он
закончил раздавать оплеухи и перешел на
пинки. Больше всех досталось
Стекляшкину, который открыто
возмущался и все хотел выяснить, по
каком
у праву его пинают, и девятикласснику
Пете, прибежавшему на шум и
поинтересовавшемуся у Иван Ивановича
во время короткой передышки, не видел
ли тот его велосипед и собаку.
Уже под вечер, устав от дневной суеты,
кот Барсик поскреб лапой дверь родной
квартиры номер 35 на девятом этаже. Его
впустили домой, и девочка Лена, к
которой он относился с почтением, потому
что она обычно выпрашивала для него у
родителей сметану, только всплеснула
руками: «Он на этот раз весь белый!».
Смирившись с тем, что в наказание его
будут мыть, Барсик понуро опустил
голову. Через два часа, так и не отмытый,
кот сидел на коленях у хозяйки, которая
гладила его и приговаривала: «Ну где же
та был? Я переживала, думала, ты
разбился». Как хорошо и уютно было
дома, Барсик тихонечко мурлыкал от
удовольствия и в благодарность за то, что
его гладят, и думал: «Почему некоторые
люди такие добрые, а некоторые злые?»